|
Мне судеб тысячи холмов
Судьба горы одной желанней.
Вынесенные в эпиграф настоящей статьи строки, взятые из стихотворения «Бытие выси» талантливого нахчыванского поэта-публициста Ханали Аббасали-оглы Керимли, как нельзя более точно характеризуют жизненное кредо и устремления их автора. На поэтическую стезю Х.Керимли вступил ещё в пору школьничества, однако официальной датой начала его творческой биографии считается год 1983-й, когда в журнале «Азербайджан» появилось первое опубликованное произведение стихотворца – «Беседа с матерью».
Стихи молодого поэта сразу же привлекли внимание читательской публики свежестью красок и ясностью отображения действительности. Ко времени же написания настоящей статьи Х.Керимли успел выпустить целых четыре сборника стихов – «В лунном свете» (1998), «Письмо от матери» (2001), «Ещё одна сказка» (2004) и, наконец, «Мне так мнится...» (2008). В своих произведениях последних лет автор, которому скоро сравняется шестьдесят, как бы подводит итог собственной тридцатилетней литературной деятельности, пришедшейся на один из самых драматичных отрезков истории нашего народа. Вот как определяет автор характер своих взаимоотношений с современной эпохой:
Чем был сподоблен миром я?
И чем был мир сподоблен мною?
Кто перед кем из нас в долгу?..
Пришёл взорвать я буден скуду.*
Творчество Х.Керимли не отделимо от общего пути развития национальной поэзии периода вновь обретённой страной независимости, будучи при этом исполнено поэтической специфики родного края поэта – Нахчывана. Край этот дал нашей стране целую плеяду выдающихся мастеров слова, среди которых достаточно назвать такие имена, как Дж.Мамедкулизаде, Г.Джавид, М.Т.Сидги, А.Гамкюсар, И.Сафарли, М.Араз, А.Айлисли и др. Сегодняшние нахчыванские литераторы, и в их числе Х.Керимли, являются духовными преемниками и продолжателями эстетических традиций своих предшественников-земляков.
Важно отметить, что мировидение Х.Керимли со временем не претерпело сколь-нибудь существенных по сравнению с прошлым изменений. Поэт последовательно лишь развивал и углублял тематику произведений своей юности. Основная, или, как принято говорить, «сквозная» тема в творчестве поэта – «маленький человек» с его повседневными заботами и чаяниями. Х.Керимли старается высветить в каждом своём герое его индивидуальность, проследить человеческую судьбу как явление социально-типическое. При этом муза художника лишена новомодных вычур, стихи его отличают простота формы и искренность чувства. Именно эти качества керимлинской поэтики дали основание академику Исе Габиббейли для следующей констатации: «Х.Керимли – первостепенный из гражданских лириков азербайджанской поэзии нового времени».
О музе Х.Керимли написано немало. Из литературы этой следует особо отметить статьи упомянутого академика И.А.Габиббейли, доктора филологических наук, профессора М.Гаджиевой, доктора философских наук Дж.Мустафаева и кандидата филологических наук Г.Арзулу. В работах перечисленных авторов подробно исследуется все аспекты творчества нахчыванского поэта – от идейных предпосылок до индивидуально-стилевых особенностей. Сам же поэт так характеризует собственное искусство: «Стихи не пишутся, они – рождаются» и «Меня не в других – в себе ищите!»
Время – жерновой кремень,
Я – пшеничное зерно.
Рано ль, поздно ль – всё едино:
Стать мукой мне суждено,
– пишет Х.Керимли. Остановиться, оглянуться назад, в прошлое, взвесить на весах собственной совести не только то доброе, что было сделано и увидено в жизни, не только любовь в общем её значении, но также тщету суетного, собственные потери и поражения, заслуги и победы – вот мысль, непременно посещающая всякого думающего человека, вступившего в зрелые лета. Ведь нередко от того, сколь объективно сделана подобная «ревизия» прожитого, зависит наша последующая судьба. Х.Керимли всё это превосходно понимает, и традиционный в литературе мотив авторской неудовлетворенности собой и своим творчеством часто подаётся у поэта в контексте лирико-философских раздумий об исконном смысле бытия:
Бездумно и бесцельно двинуть в путь –
От всех бродяжьих «радостей» хлебнуть,
Раскрасить жизнь цветами преисподней,
В ртуть кровь преобратить и в топку – грудь.
Х.Керимли настойчиво доносит до читателя ту сентенцию, что от осмысления собственного бытия каждым гражданином зависит в конечном итоге не только, его, гражданина, личное нравственное здоровье, но моральное состояние всей нации. Признаемся, что не часто с подобным призывом обращаются сегодня к читателю отечественные поэты.
Х.Керимли отмечает:
«Я работаю над стихотворением до той поры, пока слова не взбунтуются против меня. Как почувствую, что они стали утаивать от меня свои эмоции и краски, тотчас откладываю перо и занимаю себя другими делами… Недопустимо насилие над словом, должно пребывать с ним в согласии...»
Так чем же конкретно столь привлекательно «слово Х.Керимли»? Какие авторские мысли и чувствования оно выражает?
Прежде всего, произведения мастера это сплав оригинального мироощущения и большого жизненного опыта. Поэт вглядывается в жизнь, чтобы постичь её сокровенное, разобраться в сложных явлениях бытия:
Стать пиком в цепи гор хочу,
Чтоб видеть
Миг первый нарожденья зорь,
А также
Земли искромсанной простор –
Той, что мы родиной зовём, –
По обе стороны от гор.
В лучших своих стихах Х.Керимли неподдельно эмоционален и вместе с тем чёток и лаконичен. Он умеет находить надлежащие слова для разговора о самом злободневном, самом насущном, что в равной мере волнует и самого поэта, и его современников-соотечественников. Мастер избегает многословья, общих словес, вследствие чего читатель сразу же проникается доверием ко всему, что тот ему поверяет. Едва ли не каждое стихотворение поэта покоряет задушевностью интонации, лексической свежестью, тонкостью и глубиной осмысления окружающей реальности. Образы мира, преломившиеся в призме авторской души, предстают у Х.Керимли неизменно опоэтизированными, даже самые, казалось бы, обыденные и непримечательные. Поэт выступает вдохновенным певцом прекрасного в человеке и природе, в то же время чутко подмечая всё негативное и порочное:
Высотой быть – вот уж истая беда,
Выси – туч исконно грозовых приют.
Меж собой высоты не в ладах всегда,
Каждый миг подвоха друг от дружки ждут.
В этом отрывке ясно просматривается этическое кредо, нравственный идеал автора, отрицающие возможность его самоизоляции от общественных нужд и чаяний. Ко всем явлениям жизни Х.Керимли относится с позиций её, жизни, преобразователя, умудрённого учителя, наставляющего человеческие души в добре, справедливости и гражданской доблести. Этим же пафосом проникнуты, в частности, и стихотворения Х.Керимли «Я – вопрос времени», «Бесцельно жить», «Равнодушие», «Желание», «Молитва» и др.
Мир, предстающий в произведениях поэта, исполнен драматизма и чрезвычайно многообразен: повседневные людские труды и хлопоты, тревоги и надежды, победы и поражения. Лирический герой Х.Керимли – личность, склонная к рефлексии, пытающаяся уяснить собственную сущность и сущности людей вокруг, по самой высокой мерке оценивающая как собственные, так и чужие помыслы и поступки. Герой этот – истинно сын своего века, не мыслящий себя вне его и живущий одним с ним пульсом.
Мироощущение поэта, отнюдь не пессимистическое по своей природе, тем не менее отмечено известной долей трагизма:
На лице улыбку сладкую нося,
Изнутри я топке адовой под стать.
Записной гуляка, праздный балагур...
Кровью обречён я хлеб мой добывать!
Распыли одну лишь из моих скорбей –
Сей же миг тьме тьмущей землю всю объять,
Заклубится чадом, оплывёт свечой,
Сажей став, заладит солнца нимб марать.
(«Жизнь моя, день мой»)
Главным объектом поэтических раздумий Х.Керимли является Человек. Поэт необычайно чуток в восприятии и, соответственно, воспроизведении всех проявлений человеческого, горячо сочувствует исконному стремлению людей к усовершенствованию мира и самих себя. Все общественные пороки, полагает художник, проистекают именно от недостаточного соответствия человека им же провозглашённому этическому эталону:
Не набавит цену собственной душе.
Каждая новая книга Х.Керимли – это очередной штрих в поэтическом автопортрете художника. Таким образом, последовательно знакомясь с керимлинским творчеством, мы имеем возможность видеть в динамике этапы не только профессионального, но, что более важно, нравственного развития автора. Однако есть фундаментальные вещи, которым в мастере – подлинном рыцаре духа должно во все его дни оставаться неизменными. В числе таковых понимание им своего ремесла как духовного служения:
Поэт – приспешник правды суть,
А правды путь – тернистый путь.
Самоотверженцев стезя –
Родной отчизны истый путь.
Однако подвижничество – это не только высокая честь, это, прежде всего, тяжелейшее нравственное испытание, которому неизменно подвергают себя честью этой взысканные:
Веков мерилу я теперь под стать,
Измёрзли у меня душа и тело.
Оплакивая точно смерть свою,
Из тьмы хламиду мать-земля надела.
Равно как и страны разъятой стон,
Слова-культи не слышит мир оглохший.
Будь самый меч Бабеков у меня –
Заточки не возьмёт он, ржой обросший.
А было время – Запад и Восток
Главы своих сынов под ним роняли.
Теперь же, глянь, порочный брюзглый мир,
Кого теперь мне во враги избрали!
(«Равнодушие»)
С болью сердца и с нотками покаяния вспоминает Х.Керимли своих коллег и духовных собратьев из прошлого – «пророков», беспощадно погубленных родным отечеством:
Во все столетья мой народ
Своих отважных сыновей,
Искуснейших в стихах мужей,
Их лоб о лоб соударяя,
Губил прешибко,
Пока, очнувшись, не постиг,
Что то была его ошибка.
Вообще, тема исторической памяти была и остаётся одной из главных в творчестве Х.Керимли. Фатальная разделённость единого в прошлом народа, обретение государственной независимости родиной поэта – Северным Азербайджаном, весь этимологический спектр понятия «азербайджанство» – вот определяющие мотивы керимлинской «полифонии». Призыв к объединению азербайджанской нации, некогда как мечом рассечённой по линии русла реки Араз, у поэта звучит подлинно криком души:
Я только плоть, бестленный дух – ты, брат!
А плоти с духом порознь быть не можно.
Слоновий вьюк подъёмен лишь слону,
Козявке вьюк такой взвалить не можно.
...Запястья у меня сплошь в метинах оков,
А на твоих и подлинно оковы.
И всё ж в Тебризе милом, вижу я,
Огни в домах задорно светят снова.
Вчера заштатные удельные края
Сегодня – мощные единые державы.
Коль Родину мы ныне не сплотим,
Какой нас удостоят завтра славы?..
(«Вопрос к сыну устада Шахрияра…»)
В марте 2000-го года в Турции прошёл VIII съезд тюркских государств, на котором в качестве представителя от нашей страны присутствовал и Х.Керимли. В цикле стихов, написанных под впечатлением от этого события («Быть тюрком», «Стамбульские размышления», «Негоже то – над тюрком причитать…» и др.), Х.Керимли подымается над узко-национальным, представая патриотом общетюркского духа:
Негоже то – над тюрком причитать,
Тюрк, он Творца земное воплощенье.
Дорожный камень, ведает и он:
Тюрк – правды Божьей благовозглашенье.
Негоже то – над тюрком причитать,
Тюрк, он Творца земное воплощенье,
Невместный в ножны славоносный меч,
Лихая песнь в преддверии сраженья!
Даже, казалось бы, сугубо национальную проблему своего народа – карабахскую поэт представляет в сопряжении с современной политической реальностью на пространстве всего тюркского мира. По Х.Керимли, мир этот и сегодня преисполнен героикой его легендарного прошлого:
Носящих имя-титул «тюрк» ты ныне истая столица,
От тюркских всех земель послы за честь почли сюда явиться.
На свой восьмой по счёту слёт здесь собрались друзья-собратья,
Огню взаимной их любви в обеих твердях мало воли.
Трепещет мир от громогласья:
«Быть тюрком – нет счастливей доли!
Быть тюрком – нет счастливей доли!»
Показательно и отношение поэта к средству своего искусства. Слово для него есть некая священная субстанция, в которой прозреваем самый Господь:
Я тебя как Бога истово страшусь,
Ведь единосущны Слово и Господь.
Слово – свет небесный, людям данный в дар,
С духом плоть в нём слиты и с лицом – испод.
По убеждению Х.Керимли, точно так же, как в каждом слове явит себя Всевышний, в каждом произведении поэта всецело выражена его, поэта, суть. И в этом смысле в лице нахчыванского стихотворца мы имеем счастливое двуединство красоты и силы – красоты поэтической музы и силы человеческого духа. Поэту и человеку, Х.Керимли в равной мере чужды душевная чёрствость и равнодушие, и даже сознавая необоримость ниспосланных миру зол, он отважно выступает против них с разящим словом-мечом и с незыблемой верой в Божественные справедливость и заступничество:
Сколь ещё продлится власть кромешной тьмы?!
Нас почти вниманьем! – молим слёзно мы.
Всепечитель, сирых чад узри, Аллах!
Над юдолью скорбной длань простри, Аллах!
Всё мерилом верным мерящий Аллах,
Прогони же морок с нашего пути!
В душах грешных благость сеющий Аллах,
Нас пред оком вражьим шибко не чести!
Х.Керимли – пламенный патриот своей земли, возглашающий:
Только две святыни
Мне известны в жизни:
Всеблагой Аллах
И штандарт Отчизны.
Примечательно, что если в начале ХХ века М.Хади горько сетовал по поводу того, что «Свои вписали имена народы в Книгу жизни, Нет имени средь них народа моего», то в конце этого же века его земляк-преемник Х.Керимли имеет уже все основания гордиться независимостью своей страны. В стихотворении «Флаг Азербайджана» поэт вдохновенно воспевает её государственный символ:
Когда, вспаривший, гордо реет
Он среди стягов прочих стран,
Среди иных земель бывает
Его земли возвышен сан.
Обращённый к согражданам призыв к борьбе за упрочение государственного суверенитета Азербайджана своеобразным лейтмотивом проходит через всё творчество Х.Керимли. Достаточно в данной связи назвать такие произведения поэта, как «Азербайджан», «Беседа с дочерью», «Бесцельно жить», «Ящерный нрав», «Целостность», «Боль» и др., которые отличают зрелость политической мысли, идейная глубина и художественная состоятельность.
Х.Керимли из тех поэтов, для которых боль родной земли является их личной болью. Чёрный январь, Ходжалинская трагедия – устами мучеников-шехидов поэт разражается страстной отповедью по адресу тех из своих соотечественников, которых беды Родины не сотрясают до основ души:
Народ, который сам с собой сызвеку в розни пребывает
И тем сызвеку ж сам себя с упорством диким избывает;
Народ, по-детски не способный врага от друга отличить
И, бед своих познав причину, сей корень зла искоренить;
Народ, чьим сахаром – горчица,
Что славой древней не гордится,
За край свой умереть боится
И край сплотить тот не стремится, –
Жизнь за такой отдать – грешно,
В родстве с ним состоять – грешно
И вместе с ним страдать – грешно!
(«Боль»)
Благородной скорбью исполнена лирика поэта, посвящённая лихолетью 90-х, когда даже перед лицом смертельной для нашего государства опасности его политические лидеры были озабочены исключительно лишь борьбой за власть:
Азербайджан – иссохшая от скорби мать,
С душой раскроенной былая мира стать.
Азербайджан – и боль моя, и благодать.
...Былые раны у меня день ото дня всё злей свербят,
Напоминая чем-то мне разрывы боевых гранат.
Азербайджан, спокон веков манил врагов твой светлый кров,
Кровь – накануне, нынче – кровь...
Сыскать ли на тебе хоть пядь, где б не легла шехидов рать?!
(Оттуда же)
Поэтическое мышление Х.Керимли в значительной мере сформировано азербайджанской фольклорной традицией. При этом, однако, тематически поэт отнюдь не замыкается в сугубо лишь «национальных рамках», но живо откликается на всё то, что волнует и чем живёт сегодня всё цивилизованное человечество.
У Х.Керимли мы находим немало образцов так называемой философской лирики – афористических произведений, написанных в формах как стихотворной, так и прозаической. В этом смысле показательна последняя книга поэта – «Мне так кажется…» (2008), выпущенная издательством «Нурлан». Номинально ставшую творческим итогом жизни автора предыдущих четырёх лет, её тем не менее следует расценивать именно как результирующую весь поэтический путь Х.Керимли. Содержание книги составили главным образом размышления поэта о драматических моментах его жизни, принимаемых им как предпосланное ему свыше испытание – проверку на прочность духовных его начал и убеждений. Приведём примеры открытых для себя автором истин:
«Так же как Господь, незрим и Сатана. Между тем вместе и Господь и Сатана пребывают в душе каждого из нас. Схлёстка в нас двух этих сущностей знаменует начало нашего пути к Совершенству».
Или:
«Биологическое существование, равно как и рождение человека не являются сами по себе чудом. Величайшее из чудес – рождение Человечности из недр человеческой души».
Афористичность – качество, вообще присущее восточной, и в частности азербайджанской поэзии. Что же до афоризмов, Х.Керимли, то наряду с точностью их отличает современность звучания и свежесть выражения. В названном издании помещено без малого 600 оригинальных авторских «крылатостей», ёмких по содержанию и чеканных по форме:
«Во времена, когда возвышается незначительность, не только жизнь – самая смерть утрачивает в значении»;
«Истина – порождение Достоинства. Соразмерна величине его достоинства глубина постигаемых человеком им истин»;
«Не имеющий света в своей душе не углядит его и в чужой»;
«Путь истинный – в служении человечеству, венчают этот путь Врата Истины».
И т.д.
В своём творчестве Х.Керимли не ограничивается лишь исключительно «разработкой» отдельных сюжетов и образов. Читая «Мне так кажется…», всечасно ощущаешь стремление поэта понять и показать человека – своего современника во всем многообразии его мыслей и переживаний. При том же автору важно донести до читателя свой собственный взгляд на вещи и на окружающий мир. Х.Керимли как бы делится с людьми накопленным им знанием жизни и своим представлением о том, как жизнь эту следует прожить.
Едва ли не каждое стихотворение Х.Керимли походит на крепкий сплав из лирики и публицистики. Возможно, именно вследствие этого приобретают они в художественной убедительности:
Возвышать кургузых – замысел пустой,
Холмиком рождённый не взрастёт горой.
Царь, под чьим раченьем нищ народ, убог,
Из одной скудели всех слепил вас Бог!
Мудрецу исконно мир земной – тюрьма,
То понять невежде мудрено весьма.
Те, кто носят в сердце яд мирского зла,
И прожив столетья, проживут их зря.
Так ли, право, важны титул, чин и сан
Все болван болваном, шах ты или хан.
Проникновенность, доверительность тона и изысканность простоты – вот характерные качества поэзии выдающегося стихотворца Х.Керимли – автора, как и его лирический герой, устремлённого в будущее в извечном поиске Добра и Справедливости. И нет никаких сомнений в том, какую именно оценку вынесет его труду вдумчивый и тонко чувствующий читатель – высший и единственно объективный судия Таланта и Мастерства.
|
|
