|
Полковник-лейтенант Шамистан Назирли – старший научный сотрудник отдела военной истории Центра военно-научных исследований Министерства обороны Азербайджана. В предлагаемом вниманию читателей документальном очерке выдающиеся воинские заслуги полных генералов от артиллерии Самед-бека Мехмандарова, Алиаги Шыхлинского, генерал-майора Габиб-бека Салимова и полковника Бахрам-бека Габибекова освещены на основе новых архивных материалов.
Двадцать второго марта 1920-го года, в праздничную ночь Новруз-байрама, армяне, заселившие горные местности Карабахской области, учинили бунт и захватили Аскеранский перевал. На Аскеранский фронт было двинуто мощное армейское соединение под командованием генерал-майора Габиб-бека Салимова. Третьего апреля Национальная Азербайджанская Армия нанесла по армянским боевикам сокрушительный, неотвратимый удар.
Какой азербайджанец не помнит тот счастливый день?!
Победоносность, дисциплина, порядок и организованность, дух и моральное состояние армии были в неописуемой, непередаваемой степени экстраординарны, чрезвычайны. Зарубежный мир был восхищён тем, что в столь короткий период времени, при отсутствии необходимых средств и ресурсов, мы смогли создать такую организованную регулярную Национальную Армию.
Многие в тот день от переполнявших их чувств не могли сдержать слёз.
Это был самый славный, самый счастливый день Азербайджана.
Полковник Исрафил-бек Исрафилбеков.
Из книги «Национальное азербайджанское движение».
* * *
…Военный министр Самед-бек Мехмандаров прибыл на Аскеранский фронт. Поздравляя бойцов, не на жизнь, а на смерть сражавшихся с врагом на передовой, он радовался их победе как ребёнок. Это был третий со дня её создания триумф Национальной Азербайджанской Армии.
В первые дни 1919 года зангезурские армяне, опираясь на помощь иреванских дашнаков, принялись изгонять азербайджанцев с их исконных, исторически принадлежащих им земель и предавать огню их сёла, преследуя цель отсоединения Зангезурского уезда от Азербайджана и присоединения его к так называемой Араратской республике – «непорочным зачатием, святым духом» возникшему образованию. Вдобавок ими было объявлено, что законное, легитимное Азербайджанское правительство они признавать не намерены.
В январе в Зангезур были введены войска под командованием генерал-майора Джавад-бека Шыхлинского. После упорных, ожесточенных боёв, продолжавшихся более месяца, пехотная дивизия, которой он командовал, выбила армянских боевиков и из их последнего укрепленного пункта – села Дыг. Зангезурский уезд вновь был возвращён и восстановлен на своей исконной азербайджанской территории.
Вторая значимая победа над армянскими дашнаками и их прихвостнями была одержана в июле того же года. В Мугани и Ленкорани силы Национальной Армии наголову разбили не желавшие признавать законную, народом избранную власть банды молоканских и русско-армянских боевиков.
Сегодня министр Самед-бек Мехмандаров поздравлял доблестных бойцов с их третьей блестящей победой. В праздничную ночь двадцать второго марта 1920 года подстрекаемые дашнаками армяне учинили бунт и захватили Аскеранский переход. Предводительствовал-верховодил здесь прибывший специальным назначением из Иревана прожжённый кадровый дашнак генерал Дро Канаян.
С целью защиты и спасения Карабаха министерство обороны Азербайджанской Республики предприняло экстраординарные, чрезвычайные меры. Приказом министра Самед-бека Мехмандарова двадцать третьего марта на Аскеранский фронт была отправлена основная часть Национальной Азербайджанский Армии – до двадцати тысяч солдат и офицеров. В том числе в Верхний Карабах двинулись третий Гянджинский, пятый Бакинский, первый Джаванширский, второй Губинский полки под командованием генерал-майора Габиб-бека Салимова. Ожесточённые, кровопролитные бои не прекращались в течение двенадцати дней. Являя незаурядное мужество, беззаветную храбрость и героизм, не щадя жизни сражаясь за каждую пядь родной земли, азербайджанские солдаты и офицеры освободили от армяно-дашнакской нечисти Шушинскую крепость и город Ханкенди.
Две последние победы были одержаны под умелым командованием одного из самых смелых и талантливых военачальников Национальной Армии – генерала Габиб-бека Салимова.
В сущности, шестидесятичетырёхлетний военный министр выехал в Карабах, чтобы лично поздравить бойцов с победой, после того, как получил рапорт, отправленный ему восьмого апреля генералом Габиб-беком. Скупой текст победной реляции, уместившейся на одной страничке, взволновал министра, и он несколько раз перечитал его, делая карандашом пометки и мысленно приговаривая: «Браво, молодец!»
Будучи генералом и министром обороны Самед-бек неизменно считал себя рядовым солдатом, бойцом. Участник нескольких войн, он хорошо знал, что значит для бойцов поздравление, сделанное самим командующим непосредственно на поле боя. А потому поручил своему заместителю Алиаге Шыхлинскому:
– Подготовь приказ. Остаёшься вместо меня. Завтра на рассвете выезжаю в Карабах поздравить наших бойцов с победой. Вот только не припомню, Алиага, о каком Габибекове говорится в рапорте генерала Салимова. Он его хвалит и называет героем дня.
– В июне прошлого года, – напомнил министру Шыхлинский, – вы несколько дней находились в Евлахе, и я вашим приказом заменял вас. Как раз в тот период капитан первого Джаванширского пехотного полка Вахид-бек Габибеков подал рапорт с просьбой об освобождении его от военной службы и отставке. В своём рапорте он употребил такую фразу: «Здоровье и обстоятельства не позволяют мне служить республиканскому правительству». Именно эти слова, порочащие честь и достоинство офицера Азербайджанской Армии, и взбесили меня. Я вызвал его к себе и как следует отчитал. Издал приказ о его отставке и взятии под арест на один месяц. Через несколько дней вы возвратились и освободили его.
Протирая платком стёкла пенсне, Самед-бек Мехмандаров улыбнулся:
– Да-да, вспомнил, дорогой, теперь вспомнил: рослый такой офицер, серьёзный, степенный…
– Да, на ваш взгляд – серьёзный, степенный. А по-моему – ленивый, инертный и несколько «перезрелый» капитан Вахид-бек Габибеков. А тот, кого Габиб-бек Салимов в своём рапорте называет героем дня, – это младший брат нашего провинившегося капитана – подполковник Бахрам-бек Габибеков. Ещё в Первую мировую Бахрам-бек прошёл достойный боевой путь. Вот его послужная книжка, вы хотели ознакомиться.
– Давай посмотрим.
Министр раскрыл небольшую, всего в восемь страниц, личную послужную книжку подполковника Бахрам-бека Габибекова и сказал:
– Алиага, капитан Вахид-бек приходил ко мне. Он признал свою вину в подаче подобного рапорта. Сказал, что допустил ошибку и что в употреблённой им фразе не было никакой злонамеренности. Я почувствовал, что он «хромает» в знании воинского устава. Это, по всей видимости, оттого, что он длительное время служил в милицейском отряде. Я поверил ему. И, с почтением относясь лично к твоему, генерала Шыхлинского, авторитету и оберегая его, поставил на рапорте капитана Габибекова такую резолюцию: «Наложенное мною на него взыскание – снимаю». Взяв ответственность на себя, я вернул его в армию. – Мехмандаров помолчал. – Так говоришь, подполковник Бахрам-бек – его младший брат? Ну что ж, и прекрасно.
– Самед-бек, он совсем не такой, как его медлительный, неспорый старший брат. Бахрам-бек – это настоящий огонь. Из рода Габибековых в нашей армии служат четверо братьев – Вахид-бек, Бахрам-бек, Захид-бек, Гусейн-бек… Нет, ошибаюсь, пятеро братьев. Есть ещё Мамед-бек.
– Браво, Алиага! Твоей памяти можно позавидовать.
– Дело в том, что, когда в ноябре-декабре 1918 года в Тифлисе я формировал Мусульманский корпус, я зачислил в нашу армию и братьев Габибековых. В то время мой штаб располагался на первом этаже гостиницы «Лондон», которая находилась неподалёку от Верийского моста. Честно говоря, запомнились мне эти братья ещё и потому, что отец у них – очень интересный, незаурядный, с широким кругозором человек. Вместе с сыновьями пришёл ко мне и сам Гасым-бек. Он служил переводчиком с восточных языков в Туркестане, в штабе генерала Куропаткина. Сейчас в отставке. Рассказывал о своей дружбе с Мирзой Фатали Ахундовым.
– Стало быть, Бахрам-бек родился шестого декабря 1884 года в Шеки, в бекской семье. Окончил реальное училище в Кутаиси и затем, второго сентября 1904 года, – Константиновское артиллерийское училище в Петербурге с дипломом первой степени. – Министр остановился и, поверх пенсне взглянув на своего заместителя, с гордостью произнёс: – Ого, оказывается, наше с тобой родное училище окончил. Из одного гнезда выпорхнули… Ты видишь, Алиага, каких молодцов артиллеристов готовило Константиновское училище?
– Самед-бек, солдат должен походить, равняться на своего командира, офицер – на своего генерала. Эти мудрые слова принадлежат вам. В народе у нас бытует ещё и такая пословица: яблоко от корней своих недалеко падает. Я верю, что подполковник Бахрам-бек – достойный продолжатель дела, которому вы служите.
– Ты хочешь сказать, что Бахрам-бек в воинской службе походит на меня? – По голосу министра чувствовалось, что он доволен услышанным.
– Самед-бек, ещё в июне-июле 1918 года я был свидетелем боёв, которые он вёл с большевиками-дашнаками вокруг говсанских и нобелевских резервуаров. Бахрам-бек – исключительно смелый и знающий офицер. Он не ведает страха. Таким стоит гордиться. В том, что он взял в окружение и уничтожил такого генерала, как Дели1Газар, – лично
у меня нет никаких сомнений. Столь доблестному, беззаветно влюблённому в военное дело офицеру – место в академии.
– Я тоже такого мнения. Но где у нас военная академия? В Россию пути-дороги закрыты, своей у нас пока ещё нет, а страна наша в состоянии войны. – Министр вновь «погрузился» в документы Бахрам-бека. – Подпоручик в двадцатой Артиллерийской бригаде Кавказской Отдельной Армии; седьмого сентября 1909 года – поручик; в 1912 году – командир третьей батареи; затем служил в должности заместителя начальника артиллерии Кавказской Отдельной армии. Всю войну от начала до конца пробыл на Кавказском фронте.
– Сведения о наградах – на обороте следующей страницы, – пояснил Алиага Шыхлинский.
Перевернув две странички, Мехмандаров вслух зачитал:
– Орден Святого Станислава третьей степени и орден Святой Анны1. Степень последнего не указана. Но это не имеет значения. И так всё ясно. Ты прав, Алиага. Таких высокопрофессиональных офицеров в нашей армии немало. Если бы они могли получать академическое военное образование, мощь нашей армии возросла бы впятеро. К сожалению, возможностей и условий для этого у нас, повторюсь, пока ещё нет.
|
|
