|
Это произошло три года тому назад. Было что-то около полуночи. Сижу я у себя дома, в удобном глубоком кресле, ноги на пуфике, справа на журнальном столике несколько книг, бокал хорошего вина и сигареты «Captain Black», в руках «Острова в океане» Эрнеста Хэмингуэя.
Я уже находился в той стадии душевного равновесия и умиротворенности, когда, казалось, еще чуть-чуть и достигнешь состояния нирваны, как вдруг прозве-нел дверной звонок. Бесцеремонно вырвав меня из океана, где я сидел в лодке и удил рыбу, наблюдая за Томасом Хадсоном и его сыновьями, и грубо швырнув в кресло моей холостяцкой квартиры на седьмом этаже стандартной девятиэтажки с видом на море, звонок вернул меня к действительности.
Что бы Вы сделали в подобной ситуации? Правильно… я тоже недовольно поморщился и выразительно посмотрел на Рокки; это – мой сенбернар. Рокки, по-чувствовав мой взгляд, лениво приподнял правое ухо, а затем очень медленно при-открыл глаза. Секунды три мы смотрели друг на друга и… представляете, этот жир-ный боров, вместо того, чтобы встать на защиту своего горячо любимого хозяина от возможной опасности, или хотя бы пойти и открыть дверь – продолжал дрыхнуть!
Моему негодованию не было предела, потому что я понял – идти придется мне, и еще я понял, что вечер испорчен окончательно; это было ясно, потому, что запоздалый гость, видимо, решил поднять на ноги если и не весь дом, то хотя бы весь седьмой этаж. Звонок все еще продолжал трезвонить, а вскоре посетитель стал колотить в дверь.
Мне очень хотелось сделать вид, будто меня нет дома и не открывать, но я знал, что это – не получится: еще две минуты, и мне пришлось бы держать ответ перед соседями по лестничной площадке. Испустив глубокий вздох сожаления, я швырнул книгу на столик и, вдавив сигарету в пепельницу, мысленно расстрелял нарушителя моего покоя… наказание показалась мне недостаточным, и чтобы удов-летворить свою кровожадность я, быстренько сплясав джигу на трупе незваного гостя, все же поспешил к выходу. Спустя тридцать секунд я отодрал от кнопки звон-ка указательный палец Сэма, который был не только моим соседом и жил в доме напротив, но еще и моим лучшим другом.
Итак, я втащил Сэма в прихожую и захлопнул дверь. Сэм тяжело дышал и был явно под сильной мухой. Ни слова не сказав, он небрежно кивнул мне и нетвердой походкой направился на кухню. Вскоре, погремев посудой и опрокинув пару стульев на обратном пути, он вернулся с дымящейся чашкой кофе, а затем, бережно поставив чашку на столик, вальяжно развалился в кресле напротив меня и противно ухмыльнулся.
– Извини… но две чашки я бы не донес, – сказал он и, вытянув губы, осторожно отхлебнул напиток.
По тому, как он все еще часто дышал и отдувался, я понял, что лифт не рбо-тает, и ему пришлось карабкаться на седьмой этаж по лестнице. Вскоре по квартире стал распространяться аромат, вернее, сложная смесь запахов бурбона, виски, мар-тини и пива. Согласитесь, что смесь довольно необычная, если не сказать экстрава-гантная, а если учесть более чем взыскательный вкус Сэма, когда дело касалось выпивки, то станет ясно, почему я сразу же понял, что произошло нечто выходящее из ряда вон, и смотрел на гостя, ожидая, чем он объяснит свой неурочный визит.
Но Сэм молча пил кофе и с каждым его выдохом запах перегоревшего алко-голя усиливался и вскоре достиг такой силы, что Рокки отполз подальше от гостя и прикрыл лапой свой чувствительный нос, а я дотянулся до пульта и включил конди-ционер. Эта мера предосторожности показалась мне недостаточной, и я закурил, а Сэм продолжал хранить молчание, хотя это было не в его стиле, потому что он был ужасным болтуном.
– Вам не кажется, молодой человек, – не дождавшись объяснений, начал я, – что культурные люди не ходят в гости в первом часу ночи?
– Спасибо за комплимент, сэр, но кто говорил, что я пришел в гости? – воз-разил Сэм и, допив кофе, с сожалением посмотрел на опустевшую чашку.
–… и потом – не обращая внимания на его реплику, продолжаю я – … Вам не кажется, что если я так долго не открываю дверь, значит, меня нет дома?
Сэм, пьяно ухмыляясь, посмотрел на меня.
– Позвольте поинтересоваться, сэр,… если Вас нет дома, тогда почему в квартире горит свет? – нагло спрашивает он –… и кто полчаса тому назад выводил гулять вот этого зажравшегося бездельника? – язвительно добавил он, кивнув на Рокки, и потянулся за сигаретами.
– Я давно знал, что Вы не джентльмен, – отвечаю я, протягивая Сэму зажи-галку –… и даже не подделка под джентльмена…
Сэм закурил и покосился на книжки, что лежали на журнальном столике.
– Если джентльмен приводит афоризм другого джентльмена, сэр, то он, в от-личие от Вас, указывает на источник, – говорит он, кивая на «Посмертные записки Пиквикского клуба» Диккенса, что лежали на столике, а я продолжаю: – …но я никак не мог предположить, что вдобавок ко всем вашим порокам Вы приобрели еще и новый…
– Это какой же? – поинтересовался Сэм и сделал затяжку.
– Вы стали вуайеристом, – сказал я и посмотрел на собеседника. –…Вы подглядываете за интимной жизнью ваших соседей.
Сэм в свою очередь уставился на меня. – С каких это пор процесс выгули-вания собаки может послужить объектом вожделения вуайериста? – спросил он и выпустил колечко дыма.
– Вы пошляк, сэр, – огрызнулся я и почесал затылок, –… я имел в виду не процесс выгуливания собаки, а… подглядывание за этим процессом.
– Послушайте, сэр, – затушив сигарету, перебивает меня Сэм, – … в обществе такого неуча как я, Вы, пожалуй, можете сойти за культурного человека, или хотя бы за хорошую подделку под культурного человека, – съязвил он и посмотрел на книжную полку. –… но мне кажется, что Вы еще не до конца проштудировали «Краткий словарь иностранных слов», что выклянчили у меня два месяца тому назад.
– Я дошел до Вуа…– сбавив тон, скромно заметил я, а Сэм, усмехнувшись, встал с места и прошел на кухню.
Вскоре он вернулся с кофейником, сел в кресло и уже серьезно посмотрел на меня.
– Ладно, дружище, подурачились, и хватит, – вдруг изменившимся голосом произнес он, – … ты помолчи, а я буду пить кофе и постараюсь протрезветь; мне нужно кое-что с тобой обсудить.
Я кивнул и потянулся за бокалом, а Сэм сидел мрачнее тучи и пил кофе. Я потягивал вино и думал о том, что могло заставить моего друга напиться и вло-миться ко мне в столь поздний час, и что могло послужить причиной столь быстрой смены его настроений. Если бы я тогда знал, чем все это кончится!
Прошло минут сорок. Сэм выглядел устало и у него был какой-то потухший взгляд. Он допил, не помню, какую уже по счету чашку кофе и, затушив сигарету, достал из кармана пиджака кошелек, а затем протянул его мне.
Я глянул на Сэма, и на мгновение мне показалось, что он сильно постарел за те несколько дней, что мы с ним не виделись, но я отогнал эту мысль и, взяв коше-лек, принялся его разглядывать.
Хотя, мне надо было разглядывать не кошелек, а Сэма, но тогда я сидел и раз-глядывал кошелек, который был безупречно изготовлен из очень красивой змеиной кожи.
Кошелек переливался всеми цветами радуги и искрился, а кожа была удиви-тельно мягкой на ощупь, но в то же время было видно, что она очень прочная. Чем больше я разглядывал кошелек, тем больше его красота меня завораживала. Сэму, видимо, надоело ждать, и он устало произнес: – Да ты открой его.
Я открыл кошелек, там сиротливо лежала одна банкнота достоинством в сто долларов.
– Достань деньги, – приказал Сэм. В его интонации звучали такие нотки, что, не задавая лишних вопросов, я послушно достал банкноту и положил ее на столик.
–… а теперь, закрой, – продолжал Сэм, что я и сделал.
–… открой, – не унимался Сэм. Я открыл кошелек и… потерял дар речи: в кошельке снова лежала банкнота достоинством в сто долларов!
Я не мог поверить своим глазам, потому что был твердо уверен – кошелек был пуст, когда я его закрывал, и посмотрел на Сэма, он молча кивнул, а я достал банкноту, тщательно обследовал кошелек и закрыл его.
Признаюсь, мне больше не хотелось его открывать; я встал с места и напра-вился к бару, и вскоре вернулся с початой бутылкой виски и двумя стаканами, сел в кресло и выразительно посмотрел на Сэма, он отказался, мотнув головой, а я плес-нул себе виски и одним махом осушил стакан.
– Что за фокусы? – спросил я и взял со стола деньги.
– Это не фокусы, – устало произнес Сэм, пока я сравнивал банкноты, и про-должил, – … я сегодня пробежался по магазинам. Нигде никаких вопросов; баксы настоящие.
Он как-то затравленно посмотрел на меня, а затем, пряча глаза, произнес: Вернувшись домой, я несколько часов сидел и доставал из кошелька деньги… а по-том вдруг испугался… я выпил все, что было у меня дома, и завалился спать, а когда проснулся, увидел с балкона, как ты выгуливаешь Рокки.
Он сделал паузу. – Сегодня я не хотел тебя беспокоить, потому что было уже поздно, и пошел в бар. Выпив пару бутылок пива, я понял, что все равно не смогу заснуть, пока не поделюсь с тобой, и решил зайти.
Он закурил и, жадно затянувшись, продолжил: – Кошелек я купил позавчера утром, когда шел на работу, неподалеку от станции метро у одного красноглазого старика.
– Он что, альбинос? – поинтересовался я и потянулся за бутылкой.
– Почему альбинос? – нахмурился Сэм недовольный тем, что его перебили.
– Красные глаза бывают только у альбиносов, – пояснил я, отвинчивая крышку.
– Сам знаю, – вдруг разозлившись, огрызнулся Сэм, –… ты лучше слушай и не перебивай; мне сейчас необходимо выговориться, – сказал он, я кивнул и налил себе виски, а Сэм продолжил: –… старик не был альбиносом. У него были темно-карие глаза и красные воспаленные веки без ресниц, поэтому я и назвал его красноглазым.
Старик смотрел на меня, не мигая, как рыба, – Сэм передернул плечами, –… одним словом, зрелище не из приятных. Я уже садился в такси, когда меня одернули за рукав… оборачиваюсь, стоит этот красноглазый старик.
Я довольно хорошо его разглядел: он был сутулый, у него были умные прони-цательные глаза, пергаментное лицо, изборожденное глубокими морщинами, и пло-хо сидящий мешковатый костюм. Я уже собирался дать ему доллар, когда заметил, что старик протягивает вот этот самый кошелек и хрипло говорит: «Вы не хотите купить кошелек из змеиной кожи?»
Тогда я подумал, что старик не попрошайка, а скорее представитель той кате-гории нищих, которые торгуют всякими безделушками. Я хотел поскорее изба-виться от него, и толком не разглядев, что он мне предлагает купить, отрицательно мотнул головой, а старик не отстает и продолжает: «…я возьму с Вас недорого, мистер, всего пять долларов за очень хороший кошелек».
Услышав цену, я подумал, что пять баксов стоят моих нервов и тут же полез в карман, время поджимало, протягиваю старику деньги и беру кошелек, а он хвата-ет меня за руку и скороговоркой говорит: «Должен Вас предупредить, мистер, коше-лек не подлежит передаче другому пользователю. Если вещь Вам разонравится, Вы должны будете ее кому-нибудь продать. Учтите, не подарить и не выбросить, а только продать».
Услышав условия сделки, я подумал, что старик не в своем уме, и чтобы поскорее отделаться от сумасшедшего, быстро сажусь в такси.
– С удачной покупкой, мистер! – бросает он мне вслед и исчезает за пово-ротом, а я, не глядя, положил кошелек в карман и вскоре уже был на работе.
Сэм все-таки налил себе добрую порцию виски и, запрокинув голову, осушил стакан. – Только вчера я вспомнил о покупке, когда расплачивался за обед в ресторане и нащупал в кармане два кошелька, – продолжил он. – Расплатившись, я решил переложить деньги из старого кошелька в новый и тут обнаружил, что в новом лежит стодолларовая купюра. Такая же, как и эти, – он кивнул на деньги, что лежали на журнальном столике.
«Наверно, это деньги красноглазого старика», – подумал я, доставая купюру из кошелька, и в спешке положил ее в карман, а затем пошел на работу. И только вчера вечером уже, будучи дома, я смог разглядеть свою покупку.
«Вещь красивая и стоит гораздо дороже тех денег, что я за нее заплатил», – подумал я и раскрыл кошелек,… там снова лежала стодолларовая купюра!
Спустя пять минут, когда я смог прийти в себя от шока и получил возмож-ность соображать, я понял, что купил не кошелек, а курицу, которая несет золотые яйца.
Сэм замолчал и минут десять мы молча пили.
– Сто баксов появляются там всякий раз? – наконец, спросил я Сэм кивнул и снова плеснул себе виски. –… но для этого необходимо достать купюру и закрыть кошелек, – сказал он и одним махом осушил стакан.
– Как ты думаешь, Сэм, что это может быть? – спросил я.
– А я не думаю, – усмехнулся Сэм, который под воздействием алкоголя вновь пришел в хорошее настроение – …я просто достаю из кошелька баксы.
– И много надоставал? – поинтересовался я.
– Я набил ими два чемодана, – ухмыльнулся Сэм и потянулся за бутылкой. Он выпил и посмотрел на меня.
– Я решил поехать на Гавайи, – сказал он. –…хочешь, махнем вместе?
– Не могу, – ответил я, –… сейчас у меня много заказов.
Я специалист по информационным технологиям, и у меня действительно было много работы.
Сэм тяжело вздохнул и встал с места. – Ну, нет, так нет, – он вяло улыбнулся, –… извини, дружище, что нарушил твой покой, – пробормотал он и направился к выходу.
Меня озадачила частая смена настроений Сэма: раньше я за ним такого не замечал, и, провожая его, я подумал, что ему, пожалуй, на самом деле стоит куда-нибудь съездить и отдохнуть. Я проводил Сэма и пошел спать. Если бы я тогда знал, что видел его в последний раз!
На следующий день ближе к вечеру Сэм позвонил и сообщил, что вылетает на Гавайи, я пожелал ему хорошего отдыха и не обратил внимания на его несколько напряженный голос.
Прошел месяц, в течение которого я много работал, и еще неделя, прежде чем я вновь смог обрести относительную свободу. Как-то вечером я подумал, что от Сэ-ма давно нет известий, и позвонил ему. Безрезультатно. Почуяв неладное, я отпра-вился к нему домой. Как и следовало ожидать, дома его не оказалось. В полиции, куда я обратился за помощью, тоже ничего вразумительного не сообщили.
Вот уже три года, как я потерял своего лучшего друга… и вдруг, вчера вечером получаю заказное письмо, которое было отправлено из Парижа. Каково же было мое изумление, когда, вскрыв конверт, я обнаружил в нем письмо, которое было от Сэма; я сразу узнал его почерк:
«Дорогой друг! Если ты получил это письмо, значит – меня уже нет в живых. Мне не хотелось так начинать мое последнее послание, но я решил, что будет лучше, если ты сразу узнаешь правду.
На следующий день после того, как мы с тобой расстались, я прибыл на Гавайи, и началась моя новая жизнь. Ты знаешь, я всегда мечтал иметь много денег и красиво жить. Теперь у меня появилась такая возможность, и я с головой окунулся в жизнь полную наслаждений, которые можно купить за деньги.
Роскошные яхты, автомобили, костюмы, я никогда не думал, что вещи могут стоить так дорого… не говорю о шикарных женщинах, о которых еще вчера я мог только мечтать, а сегодня они мечтали запрыгнуть в мою постель.
Итак, прошел месяц беззаботной жизни, прежде чем, однажды утром бреясь перед зеркалом, я заметил… морщины, которых не было еще месяц назад, и мешки под глазами, но списал это на усталость или плохо проведенную ночь. Но на следующий день я понял, что катастрофически быстро постарел;… я выглядел на все сорок, хотя мы с тобой одногодки!
Я был в шоке, да не только я, лучшие врачи, к которым я обращался, только пожимали плечами и не могли толком объяснить, почему я постарел на пятнадцать лет всего за один месяц. Правда, один профессор сказал, что мой биологический хронометр по непонятным причинам, видимо, вышел из строя, и процесс естественного старения организма значительно ускорился… одним словом я понял, что врачи мне не помогут, и мне осталось не так уж долго радоваться жизни. Но прошел еще месяц, и я обнаружил, что процесс остановился или замедлился, потому что я выглядел на сорок, как и месяц тому назад, или, иначе говоря, не постарел.
Я долго думал, что все это значит, и что со мной происходит, и однажды ночью проснулся в холодном поту, увидев сон, который помог мне понять, в чем заключается причина моих несчастий. Вскочив с постели, я бросился к сейфу и достал кошелек... да, тот самый кошелек из змеиной кожи. Я понял, что кошелек выдавал деньги взамен… молодости, или, иначе говоря, взамен жизни своего очередного владельца!
Не мешкая, я решил избавиться от него и утром отправился в супермаркет. Я оставил кошелек на прилавке, наивно полагая, что любой человек, открыв кошелек и обнаружив в нем сто долларов, вряд ли пожелает с ним расстаться. Глупец! Не успел я дойти до выхода, как меня догоняет миловидная продавщица, протягивая проклятый кошелек,… что мне оставалось делать?
Я вышел на улицу и стал ронять его в людных местах, но не успевал сделать и пару шагов, чтобы какой-нибудь сердобольный гражданин с криком: «Мистер, Вы обронили кошелек!» не бросался за мной следом.
Я испробовал тысячу способов, пока не убедился, что от кошелька невозмож-но избавиться. Тогда я подумал, что если я больше не буду прибегать к услугам кошелька, то, возможно, таким образом смогу отсрочить свой конец.
Тем более, что к тому времени надобность в кошельке отпала; я имел достаточно денег и в любое время мог их преумножить. Объясню более подробно. Ты помнишь, мне никогда не везло в азартные игры, но с тех пор, как я стал обла-дателем кошелька, все изменилось. Стоило мне зайти в казино и сделать ставку, как я тут же срывал банк, на скачках я ставил на явных аутсайдеров и выигрывал.
Одним словом, я стал современным Мидасом; к чему бы я ни прикасался, все превращалось в деньги,… но я отвлекся. Итак, я думал, что если не буду пользоваться деньгами кошелька, то смогу его обмануть. Как я был наивен! Но это я понял спустя год, когда в течение одного месяца… вновь резко постарел на пятнадцать лет.
Искуситель не забыл про меня, и один раз в год в течение месяца я резко старел на пятнадцать лет, а потом процесс останавливался. Да, дружище, не удивляйся; мне сейчас семьдесят, против твоих неполных тридцати.
Однажды ночью я вдруг вспомнил, что тогда говорил красноглазый старик. Впрочем, теперь я знаю, что он был не так уж стар, когда продавал кошелек. Я вспомнил, что кошелек можно только продать!
Увы, сделать это тоже оказалось непросто; я долго и безуспешно пытался его продать и только вчера, наконец, добился своего. Я продал его врачу, который сообщил, что мне осталось жить… всего несколько дней.
Я выслушал свой приговор безропотно, если не сказать безразлично, потому что давно свыкся с мыслью, что скоро умру, а доктор, сообщив мне эту новость, осекся, заметив кошелек, который лежал на тумбочке.
Он как завороженный смотрел на кошелек, и я заметил в его глазах нечто такое, что заставило меня предложить ему взять кошелек на память.
Доктор долго отнекивался, хотя я видел, что вещь ему понравилась; он не сводил глаз с кошелька и, наконец, согласился, сказав, что, пожалуй, возьмет ко-шелек, но при одном условии: если я его продам!.. Со мной случилась истерика; я хохотал как сумасшедший.
Доктор списал мою истерику, как реакцию на негативное известие, и, пореко-мендовав мне принять успокоительное, ушел, забрав кошелек, который я продал ему за символические пять баксов.
А я долго думал, но не о том, что скоро умру, а почему это произошло со мной, и пришел к выводу, что, наверно, я это заслужил, но на вопрос, почему я продал кошелек этому молодому человеку, зная, чем это закончится для него, я не нашел ответа. Видимо, все было предопределено заранее, и ему не повезло, так же как и мне, или он тоже заслуживает той же участи, что и я… не знаю.
Но еще я понял, что на этом свете ничего не бывает случайно, потому что ничего так просто не дается и ничто не берется из ниоткуда.
Я всегда мечтал стать богатым человеком и стал им; у меня столько денег, что я потерял им счет. Я завел знакомства и вращался в обществе очень знаменитых состоятельных и влиятельных людей… Но когда я узнал это «общество избранных» изнутри и поближе, я был сильно разочарован.
За последние три года я слишком много повидал, и признаюсь, устал, и мне хочется покоя. Я знаю, что умру спокойно и с чистой душой; ведь я заплатил за все сполна, и заплатил самым дорогим, что есть у человека – своей молодостью и жизнью. И еще я понял, что изречение: «Кому много дано, с того много спросится», это – не просто слова; потому что за все надо платить, вернее, расплачиваться!
В этом я убедился на своей шкуре. Мне больше нечего тебе сказать… да, если хочешь, можешь опубликовать это письмо, а лучше напиши все, как было; мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь повторил мои ошибки. Хотя, решай сам. Извини, дружище, я очень устал и… прощай! Да, чуть не забыл, купи Рокки хороший бифштекс».
Я с трудом дочитал письмо и, смахнув слезы, пошел за бифштексом для Рокки.
|
|
